Грусть. В конце концов, обещания нужно выполнять. запись старая, но сойдет за ...

Светлая-светлая грусть

Грусть, грусть, грусть, грусть, грусть...хрусть: сломалась ветка под ногами, и первый ледок на луже, и стеклянный цветок потерял один из своих лепестков. И во мне в ответ что-то хрустнуло, что-то такое хрупкое, такое легкое...такое щемящее. Поднялось из глубин, эхом тихим коснулось лба...поплыло...повеяло в мир вокруг.

Грусть. Да. Она третьего дня подошла ко мне близко-близко, и отразилась во мне. Я сегодня - зеркало. Зеркало грусти.

Грусть. Когда ее много, так много, она становится наслаждением. Становится наслаждением, только не сопротивляйся ей, отдайся ей без остатка, поддайся, откройся и впусти ее в себя. Как воздух. Дыши грустью. Живи грустью. Смотри на мир через ее прозрачную пелену.

Третий день мною владеет эта грусть. Третий день она льется с неба, плещется на асфальте, плавает в воздухе, как туман. Она - везде, она пропитала все. Кажется, я вся состою из грусти: она - в каждой клеточке, в каждом движении, в каждом выдохе, в каждом взгляде.

Грусть, грусть, грусть - реки, озера, моря, Мариинские впадины, полные грустью. Океаны, планеты, галактики. Грусть. Целая вселенная грусти. В ней, вместо звезд - осенние листья. Вот один из них еле заметно вздрогнул, вздохнул - и начал медленно падать, паря в еще теплом воздухе. И я, глядя на него, лечу-падаю вместе с ним, до самой земли, наслаждаясь каждым мгновение, каждым движением, каждой черточкой жилок-морщин на его родной ладони. Наслаждаясь - до еле слышного стона, до последней точки, ложусь вместе с ним у подножия дерева, и вновь поднимаюсь взглядом к следующему листу, вот сейчас, в этот момент, начинающему падение. Повторяя, повторяя, повторяя его бесконечно. Ведь это - целая вселенная.

Целая вселенная опадающих листьев.

Ты их еще помнишь - они были - красные, желтые, оранжевые - разные? Все эти скрипки, виолончели и мандолины, повисшие на тонких кончиках ветвей? Когда-то летом они пели совсем по-другому, свежо и упруго вибрируя под смычками ветра, под его легким, теплыми пальцами. Жаль, но ветер осенью как-то состарился и охладел, и его руки, касаясь кожи, вызывали в ней дрожь: холодом от них веяло. Потому и листья в предзимье играли иные ноты, слагающиеся в грустную музыку, тихую музыку, щемящую музыку. Но, стоило ей отзвучать, как они упали и умолкли, легли на землю тусклой мозаикой тоски.

Нет. Пусть лучше продолжается грусть.

Грусть. Мир, в котором вечно идет дождь. Осенний мир, хрупкий, как сухая ветка, как первый ледок на лужах, как хрустальный цветок.

Хрупкий, как жизнь.